Вопрос: Следующие 4 вопроса все рассматривают проблему
самоубийства, и поэтому мы ответим на них вместе: 

i. Не могли бы вы прокомментировать точку зрения Курса на самоубийство?
ii. Как "правильно" справляться с самоубийством, смотря на него
глазами Курса чудес?
iii. Мой дедушка совершил самоубийство. Смерть, наше разделение от Бога, - это
иллюзия. Так является ли самоубийство неправильным? Или неверным является это
состояние ума - ощущения себя отделенным от Бога во время совершения
самоубийства? Становятся ли люди автоматически едиными с Богом, когда они не
находятся в иллюзии этого мира?
iv. Моя жена недавно совершила самоубийство. Она и я были учениками Курса
чудес. Иногда я спрашиваю себя, если все это - иллюзия, то зачем оставаться
живым? Зачем мы должны страдать в этой жизни, которая даже не является частью
реального мира? В чем состоит цель этого всего?

Ответ: С точки зрения Курса, каждая смерть - на самом деле самоубийство. Ибо,
как объясняет Иисус: "Никто не может умереть, не выбрав смерть."
(T.19.IV.C.1:4) И опять далее: "Никто не умирает без своего собственного
согласия. Все, что происходит, лишь представляет собой твое желание, и ничего
из того, что ты желаешь, не исключается." (Уч.чI.152.1:4,5).

Однако Курс также ясно говорит о том, что смерть - это мысль в разуме, которая
не имеет ничего общего с телом (например, Уч.чI.163.1:1; Уч.чI.167.2:1,2,3).
Так как само эго - порождение сумасшедшей, но иллюзорной мысли о смерти, веры в
то, что мы можем атаковать Бога, чтобы заставить Его дать нам отдельное
индивидуальное "я". Такая мысль представляет собой не только убийство
(смерть Бога), но также и самоубийство (смерть нашего истинного Я как Христа).
И поэтому то, что следует за этой первоначальной безумной мыслью в мире тел и
поведения не может быть более реальным или разумным. 

Поскольку Курс всегда просит нас обращать внимание на содержание, а не на форму
и внешний вид, вся смерть в этом мире, которая исходит из эго-мысли,
рассматривается в точно таком же свете. Цель эго во всей смерти - доказать, что
разделение реально, и что, в конце концов, Бог торжествует над нами, забирая у
нас жизнь, которую мы у него украли. Мы можем либо сопротивляться, пока мы,
наконец, не уступим более сильной внешней силе, либо покориться своей участи и
своими же руками отдать себя смерти. Тогда неважно в какой форме придет смерть,
потому что суть всегда одинакова: наша ничтожная, мучительная жизнь является
нашей только ограниченное время, прежде чем мы должны неизбежно ее потерять.

С другой стороны, смотря с Иисусом или Святым Духом, мы
увидим всю смерть, включая самоубийство, как ничем не отличающуюся по
содержанию, а лишь по форме, от любого другого выбора, который бы мы не делали
в этом мире, основанном на нашем восприятии себя обособленными и одинокими,
страдающими от боли, уязвимыми и жертвами. И все же мы узнаем, что это
восприятие является ошибочным, основанным на ошибочной предпосылке о нас самих,
что мы - это тело, попавшее в суровый, жестокий мир, не нами созданный,
отчаянно борющееся против непреодолимых препятствий, чтобы найти немного покоя
и счастья в безнадежной ситуации, которую мы не способны контролировать.

С точки зрения большинства в мире самоубийство имеет стигму, и с ним связана
негативная моральная оценка, но это - просто часть защиты эго, которая
настаивает на том, что и жизнь как обособленное "я", и смерть этого
"я" реальны. С точки зрения Курса мысль, лежащая в основе
самоубийства, если оно исходит из эго (Иисус также ясно дает понять, что смерть
может быть выбрана под руководсттвом Святого Духа), - это ошибка, и все. Это -
не грех, и она не влечет за собой никаких негативных последствий, отличных от
любого другого решения, которое мы принимаем с эго как нашим учителем. Все они
усиливают вину, которой мы подсознательно хотим продлевать жизнь в нашем
разуме, чтобы доказать, что разделение реально. И поэтому самоубийство является
не большей ошибкой, чем ошибка, которую мы совершаем, выбирая родиться в этом
мире. В обоих случаях мы пытаемся разобраться с проблемой вины в нашем разуме
через фокусировку внимания на кажущемся внешнем мире и нашем теле, что
гарантирует нам, что мы не найдем решения. Мы пытаемся решить проблему
разделения в мире, как будто бы наша проблема в мире, а не в разуме, там, где
сокрыта настоящая проблема - безумная мысль о разделении.

Поэтому, совершаем ли мы самоубийство или умираем каким-либо другим способом,
веря, что смерть реальна, мы будем оставаться в ловушке добровольной веры эго в
разделение. Смерть не избавит нас ни от мыслительной системы эго, ни от мира,
который является ее защитой. Только смотря на мыслительную систему эго с
неосуждающим присутствием Иисуса или Святого Духа рядом с нами и решая раз и
навсегда, что идея разделения ничего для нас не значит, мы можем вернуться к
переживанию нашего единства с Богом. Мир ничего нас не лишает - это делает
только наш выбор быть разделенными.

Хоть мир этот и является иллюзией, также как и наши индивидуальные жизни здесь
(а жизнь, которую мы ощущаем, заключена между рождением и смертью), - мы не
верим в это. Если бы было наоборот, и мы бы на самом деле знали, что цель мира
- это атака на Бога и, следовательно, на наше Я, тогда, конечно, мы бы никогда
не думали о себе как о телах. Но тот факт, что все мы живем именно так - дышим,
едим, пьем, развлекаемся и т.д. - доказывает, что, хоть мы можем
интеллектуально верить в то, о чем говорит Курс чудес, но это точно не является
нашим опытом.

Поэтому целью Святого Духа нашего пребывания здесь, с того
момента, как только мы родились, - это, чтобы мы учились Его урокам прощения,
включая завершающий урок, что смерть нереальна. Тогда мир становится классной
комнатой, в которой мы счастливо учимся тому, чему Он нас учит. Желание
покинуть мир просто усиливает его реальность для нас. В конце концов, кто хотел
бы покинуть какое-то место, если бы он сперва не поверил, что оно реально и
неприятно. Вот почему Иисус говорит нам в тексте: "Есть риск принять
смерть за покой."(T.27.VII.10:2) Истинный покой приходит не с оставлением
физического мира, а только через практику прощения, которая отменяет вину в
разуме, являющуюся единственной причиной боли и страдания, также как и веры в
реальность смерти. Поэтому, как только мы готовы (в том темпе, который мы
выбираем), мы делаем маленькие шаги прощения, которые вернут нас к
великолепному вечному Я, которое мы никогда не могли уничтожить; к тому Я,
которое осталось нашим тождеством, несмотря на наши глупые отклонения в иллюзии
смерти.

Перевод Олега Кричевского и Тани Молодцовой